Тема лесов на переговорах по климату

Тема лесов на переговорах по климату

В Парижском соглашении содержится фраза о необходимости сохранения всех лесов планеты. Впервые в истории климатической политики в соглашении упоминаются «все» леса, а не только тропические, как это было раньше (например, в Киотском протоколе). В контексте переговоров леса присутствуют только в рамках обсуждения механизма под названием REDD (программа по  сокращению выбросов от обезлесения и деградации лесов), который создан для помощи в сохранении и восстановлении лесов с помощью создания финансовых стимулов для стран-участниц. Этот механизм позволяет засчитать восстановления лесов как созданное в результате увеличение углеродного стока в виде углеродных единиц, которыми потом можно торговать на углеродных рынках и т.д.

Общественные организации уже давно увидели и даже прочувствовали на практике несовершенства данного механизма. Во многих странах его работа привела к массовому сведению лесов, насильному переселению коренного населения и ущербу для экосистем. В Бразилии, например, миллиардные вливания в работу механизма REDD вылились в сведение коренных лесов (и в продажу древесины ценных пород) и насаждению на их месте монокультурных плантаций (плантаций только одного вида растений). Из-за того, что до сих пор не существует официального определения «лесов», плантация приравнивалась по значению к лесу, а создание плантаций – к лесовосстановлению.  В результате владелец плантации получал деньги три раза – от самого механизма REDD (на лесопосадки), за проданную древесину, за продажу биотоплива или другого продукта с плантации (например, соевых бобов), а также за полученные углеродные единицы. Очевидно, что подобные углеродные единицы никак не отражают фактического снижения выбросов, что отрицает весь смысл существования подобного механизма.

Для создания плантаций часто используются условно «заброшенные» территории, которые в реальности не заброшены, а используются не государственными структурами, а местным (коренным) населением. Местные жители, таким образом, теряют доступ к местам сбора растительных продуктов и других средств к существованию. Решение проблемы изменения климата обрастает тяжелыми социальными и экологическими проблемами.

Плантации никак нельзя считать лесами, заявляют общественные организации, составляющие «Всемирную лесную коалицию». Это искусственные насаждения, где зачастую используются пестициды и прочие химикаты, причем монокультурные плантации еще и часто горят – например, в случае использования сосновых пород и эвкалипта повышается риск пожаров.

Российский лес

Если новая версия механизма REDD появится в Парижском соглашении (а большинство его механизмов в настоящее время находятся в разработке), то есть опасение, что российские леса, таким образом, также «откроются» для использования в подобных проектах.

На территории Российской Федерации расположено более 20% лесов планеты, в том числе 70% всех бореальных лесов мира и, по словам выступившего на КС-23 Артема Константинова из Санкт-Петербургского НИИ лесного хозяйства, представляют собой самый большой углеродный пул в мире. Российские леса поглощают 300 миллионов тонн углерода в год.

 Все российские леса с экономической точки зрения подразделяются на управляемые (где осуществляется хозяйственная деятельность) и неуправляемые. Управляемые, в свою очередь, подразделяются на защитные, эксплуатационные и резервные. Данные только по управляемым лесам попадают под инвентаризацию и затем подаются в серетариат Конвенции.  Это уже заставляет насторожиться, т.к. это означает, что чем больше лесов находится в статусе управляемых, тем больше российские учитываемые «углеродные стоки» (поглощение С0₂). Российская позиция на переговорах уже во многом основывается на желании учитывать углеродопоглотительный потенциал российских лесов. Возможность осваивать новые лесные пространства позволит России и в дальнейшем не предпринимать никаких действий по усилению обязательств в рамках Парижского соглашения, но отчитываться снижением выбросов, посчитанных как «С0₂, поглощенный лесами»

Последствия изменения климата для российских лесов

Потери в результате рубок и лесных пожаров составляют около 157 миллионов тонн углерода в год. Если в 90-е гг основной причиной были рубки, то в настоящее время пожары являются основной причиной потери углеродного стока.

Изменение климата несет целый ряд последствий для российских лесов. По оценкам, к 2059 году смещение средней тайги на север составит 14%, доля хвойных пород снизится на 40% и заместится на мягколиственные породы. В ряде регионов это замещение станет более заметным и составит более 5% от общей площади лесов: в Ненецком автономном округе, респ. Саха, в Туве, Бурятии, Сахалинской, Архангельской, Магаданской областях, Коми, Краснодарском крае, Ямало-Ненецком АО и ХМАО.

Из-за общего потепления прогнозируется рост общего объема древесины (примерно на 30% к концу века по сравнению с 2014 годом). При этом будет наблюдаться увеличение так называемого количества суток с повышенной пожарной опасностью – на 5-7 суток и к 2050 году ущерб от пожаров может вырасти на 770 миллионов рублей в год в ценах 2016 года и составить около 1,8 миллиардов в год.

В настоящее время в России ведется работа над национальным планом по адаптации, который, как ожидается, будет готов к июню 2018 года. Он затрагивает все сектора экономики, включая лесное хозяйство. Дополнять его, в части лесов, будет другой документ, который должен заграгивать вопросы снижения выбросов, вызванных обезлесиванием. Эти документы будут определять российскую политику в области лесов и климата после 2020 года, в период действия Парижского соглашения.

Климатический секретариат РсоЭС выражает надежду на то, что в рамках российской климатической политики будут разработаны меры для всесторонней защиты и восстановления российских лесов, которые наряду с борьбой с обезлесиванием позволят недопустить использование механизмов по бразильскому сценарию. Мы также надеемся, что будет принята во внимание возможность непосредственного сокращения выбросов без учета поглощения лесами – в условиях, когда у России есть реальный ресурс снижения.

Это в первую очередь повышение энергоэффективности во всех отраслях – снижение потерь энергии при добыче (в том числе неконтролируемые выбросы от сжигания попутного газа), при транспортировке и использовании энергоресуров: на транспорте, в зданиях, при производстве материалов, товаров и услуг. И пока практически не использованный  в России ресурс возобновляемой энергетики.